kstnews.kz
Полугодовой судебный марафон, измотавший морально и физически все стороны этого странного процесса, стал лишь отражением некоего скрытого от общества механизма, похожего на бомбу с часовым нутром — она, бомба, должна была точечно сработать на поражение Розинова, сообщает kstnews.kz
Порох сыроват
Это не мой вывод. Эта догадка обретала все большие очертания факта, сгущавшегося по мере судебного разбирательства. И, по большому счету, вряд ли это нужно было прокуратуре. Ну, несоразмерен титанический труд по изъятию с «Иволги» десятков мешков с документами, извлечению компьютерных дисков, по допросу сотен свидетелей как на местах, так и по перемещению их в кабинеты Нур-Султана, труд, сложившийся в конце концов в слабенький выхлоп. Бомба, задумывавшаяся поначалу такой убедительной, широкомасштабной по эффекту, державшая СМИ в состоянии напряженного, но отложенного финального рывка, оказалась по существу китайским фальшфейером — дохленьким продуктом для сиюминутного салюта. Дым остался. Порох, видимо, был сыроват.
Злой полицейский, добрый прокурор
Если кто-то думает, что история с просроченными долгами есть только у «Иволги», советую совершить кратенький экскурс в журналу Форбс за 2017 год. В его рейтинге «50 богатейших бизнесменов Казахстана» не осталось классических агропромышленников, чье состояние базировалось на сельском хозяйстве. В частности, этот год оказался сложным для двух «зерновых королей» — Василия Розинова и Нурлана Тлеубаева, — учредителя холдинга «Алиби», часть имущества которого ушла в «Олжу».
Двумя годами ранее из рейтинга выбыл Руслан Молдабеков, председатель совета директоров в АО «Холдинг «КазЭкспортАстык». Согласно данным неконсолидированной финансовой отчетности «КазЭкспортАстык» понес убытки в 23 млрд тенге. Общая причина для всех – неблагоприятные погодные условия во время уборочной кампании. Но и была другая причина, невидимая для простого обывателя — закредитованность. Большинство аналитиков считает, что сельское хозяйство и АПК привлекательны для инвесторов и кредиторов. Банки охотно ссужают деньги заемщикам, но когда у тех случается погодный форс-мажор, ручеек из кредитов прекращается. Урожая нет, налоги растут, доллар дорожает. Компании оказываются на мели. Вот тут их и начинают добивать — лучшее время для рейдерства, что явного, что тайного.
Не буду повторяться насчет противостояния «Иволги» и Евразийского Банка развития, у которого холдинг Розинова взял кредит на 80 миллионов долларов — детали этих взаимоотношений, вполне логично укладывающиеся в логику коммерческого алгоритма, известны по многочисленным публикациям в СМИ. Для непосвященных во всю эту скучную бухгалтерию тут мало интересного. Это работа для юристов и экономистов.
Удивляет другое: как жанр из сугубо бизнес-протокольного переквалифицировали в сценарий уголовного микса, где отныне все выстраивается по классической детективной линии: вот злодей, путем мошенничества укравший миллионы (Розинов), вот злой полицейский (представитель Банка), а другой подобрее будет (прокурор), но такая уж у него доля прокурорская— справедливости служить. Формулировка государственного обвинителя на заключительных прениях походила на гильотину — осталось только шею подставить. «Прошу суд признать Розинова Василия Самойловича виновным в совершении преступления, предусмотренного статьей 177, частью 4, пунктом «б» УК (в редакции от 1997 года) и назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на шесть лет и шесть месяцев с отбыванием наказания в учреждении уголовно-исполнительной системы средней безопасности, с конфискацией имущества».
Выглядело это горячо и как-то уж поспешно, будто главной задачей было скороговоркой зачитать эти строки и быстро побежать мыть руки. А дальше, пропади оно все пропадом.
Глухой немого не услышит
Конечно, мы же, обыватели, в большинстве своем не дотошные правоведы, но мы же и не глухие. Несколько месяцев кряду Василий Розинов почти на каждом судебном разбирательстве не уставал повторять: «Я не украл ни копейки за свою жизнь! Как я, ваша честь, сам у себя мог похитить зерно? Зерно было на элеваторах и сельхозпредприятиях… Было тщательно задокументировано, что все средства ушли на нужды производства… Причина невыполнения обязательств по кредитам — форс-мажорные обстоятельства последних лет, а именно погодные условия, девальвация тенге». Причем, все последующие годы Розинов гасил кредиты по мере возможности.
Есть еще один фигурант этого драматического спектакля, все время остающийся в закулисной тиши: реабилитационная компания «Олжа», в 2018 году взявшаяся было помочь «Иволге» с мели вернуться на большой водный простор. Зря надеялись — с ее появлением в корпусе «Иволги» балласта только прибавилось. Ложный был посыл на реабилитацию. Слаще — подвести под банкротство. Имуществом и предприятиями «Иволги» пользовались, а к погашению долгов относились по известной поговорке — на тебе, Боже, что нам негоже. В общем, своеобразный такой Иван Сусанин получился: привел «Иволгу» на эшафот, после которого только один путь — в небытие, в раздрай, в продажу активов за гроши. Это если по логике намеченной конструкции. Она цинична, но таковы, видимо, правила игры, когда речь заходит о чужом куске хлеба с маслом.
Я не адвокат Розинова. Но я работал у него в «Иволге», ходил по субботам на планерки, где собирался ареопаг из ведущих специалистов и руководителей компании. Картина отнюдь не лирическая, скорее, батальная, где «смешались в кучу кони, люди и залпы тысячи орудий…». Люди детально, шаг за шагом планировали действия компании. Споры, предложения, инициативы.
Потом этот ареопаг разъезжался по местам, а Розинов продолжал оставаться в своем обычном режиме — на взводе, в неудовлетворенности, в поисках новых решений. Он много курил. Каждый день. К нему приходила в кабинет медсестра и делала укол — я это видел неоднократно. Он не отдыхал, как мы с вами — диван, телевизор, неспешные чаепития, дачные выходные. Последние двадцать лет у него никаких туристических заграниц, безмятежных морей, звездной расслабухи. Я думаю, что будь у него, как у Абрамовича яхта, он не поменял бы ее на время, проведенное в офисах и бесконечных разъездах по полям, городам и весям.
Он не любил, когда его близкие помощники, директора предприятий собирались в отпуска, но он ни слова не говорил против, если кому-то была нужна помощь компании — в лечении ли, в деньгах ли, в квартирах, машинах. Он мог сильно вспылить — что вы хотите, Скорпион по зодиакальному знаку, — но был отходчив. Он поднимал с колен сельскую культуру — я не один год ездил по этим ДК, сначала убитым до основания перестроечным безвременьем, а после восстановленные до фестивального лоска Розиновым. Об этом писали тысячу раз. И вот после всего этого мне пытаются внушить, что Розинов что-то у кого-то украл. У себя самого? Не смешите мои тапочки.
Мустафа и Жиган
Это предательство. «Мустафа дрогу строил, а Жиган по ней ходил. Мустафа по ней поехал, а Жиган его убил». В принципе, само по себе не ново. Но в случае с Розиновым оно характерно своей феноменальной открытостью, грубо сшитыми дратвой концами, делающие обвинение похожим на скособоченное пальто. Видно за версту, что не от кутюрье. Заказчик явно переоценил недомастерство швейников. Почитайте документы. Сравните. Розинов с самого начала процесса заявил о своей открытости прессе — присутствуйте в суде, записывайте, фотографируйте. Можно с микроскопом. Любые вопросы.
Театр получился плохим. Кукловоды старались как могли, но после долгого просмотра этой тягучей постановки ощущение зря потраченного времени никуда не делось. Все могло бы уложиться в договоренности сторон, без выноса никому не интересного междусобойчика финансовых структур с производственными. Но нет, жадность сгубила. Захотелось на подвернувшейся оказии в рай въехать. Топорно. Неужели получится? Анатолий Ермолович, фото Сергея Миронова
